Мировая пресса писала, что ее голос — самый красивый из тех, что когда-либо слышали люди. Она входила в пятерку самых знаменитых певцов своего времени и была среди них единственной женщиной. При этом — редкой женщиной, которая в певческой карьере достигла всего сама, без чьего-либо покровительства.
Чтобы оценить это, стоит вспомнить обстоятельства того времени.
Когда Соломии Крушельницкий было шесть лет, в Галичине гремел скандальный процесс над Иваном Франко и Михаилом Павликом, проповедовавшими свободную любовь и равенство женщины с мужчиной. Судья спросил Павлика, женат ли он. "Нет", — сказал тот. "Так что вы можете об этом знать?!" — сказал судья, и двух первых галицких феминистов запроторили в тюрьму.
Следовательно, на ее родине даже мужчине запрещался феминизм.
Когда Соломия выросла и уже училась в Италии, именно Павлик был ее духовным наставником. Он посылал лучшие книги и учил служить Украине. Убежденный холостяк, старше Соломии на двадцать лет, он, говорят, был тайно влюблен в нее. Она уважала Павлика, но верховенства не терпела от ни одного мужчины. Рожденная в ХІХ веке, даже автомобилем управляла сама.
Впрочем, у нее таки был один мужчина-покровитель. Ее отец — отец Амвросий. Он был странным для своего времени священником: поощрял дочку к музыке и пению. Даже решился на то, на что в его положении и окружении немногие бы осмелились. Уже был назначен день свадьбы юной Соломии с семинаристом — и отец, по ее просьбе, отменил свадьбу, потому что дочка хотела учиться. Он нашел средства на то, чтобы она училась во Львове, а позже в Италии.
В ее жизни драматично столкнулись вещи, между которыми приходилось выбирать: искусство и родина, музыка и любовь. И это всегда был нелегкий выбор. Скажем, любовь: в том обществе она считалась привилегией только бедных людей. Один тогдашний литературный персонаж, старый галицкий еврей, узнав, что его дочка влюбилась, воскликнул: "Что? В моем доме — любовь?! Как у музыкантов?!!" Дело в том, что музыканты были среди евреев самыми бедными. И не только среди них, и не только музыканты! Тогда же Леся Украинка писала все тому же Павлику, что ей иногда хочется стать капиталисткой. Потому что когда принадлежишь к народу, в котором все художники, — бедные, то приходится или менять работу, или менять народ.
Эту проблему Соломия решила: избрала культуру, где талант ценили высоко. Говорила: "Я итальянская певица — по природе способностей, по методу, по выбору, по восхищению". Но потом обязательно: "Я родом с галицкого Подолья".
У нее не было нужды "менять народ". Она считала, что ее пение уравнивает украинцев с другими народами мира. Труднее было уладить конфликт между музыкой и любовью. Категоричный Павлик писал ей: чтобы рожать детей — есть миллионы украинок, а в музыке Соломия Крушельницкая — одна.
Соломия запела посреди двора — чтобы разбудить родню
Что она одна — знал не только он. В итальянском музыкальном мире ее называли Меа. А полностью — Solo-Mea — это звучало многозначительно, ведь соло — это музыкальная партия, которая, скажем, в целом оркестре не дублируется никаким другим инструментом.
Она хотела любить и говорила, что без этого для нее в искусстве нет равновесия. Но ради того же искусства — отказывала всем поклонникам. Крушельницкая была изумительно красивой женщиной. Поэтому поклонников, поговаривают, было множество. Якобы, не один стрелялся от отчаяния. Павлик так и остался холостяком. К ней в Милан ездил земляк из Галичины, известный общественный деятель, депутат сейма Теофил Окуневский — просить руки и сердца. Безуспешно. И Шухевич, известный адвокат, ездил. Другой земляк, Иван Билинский, врач короля Египта, тоже был, и тоже безуспешно. Билинский потом лечил в Египте Лесю Украинка и стал меценатом.
Следовательно, Крушельницкая взошла на вершину без покровителей. А дальше уже они сами искали ее покровительства. Самый известный случай — с оперой Джакомо Пуччини "Мадам Баттерфляй". В феврале 1904 года эта опера с треском провалилась в театре Ла Скала в Милане. Пуччини был в отчаянии. Говорят, даже хотел бросить писать музыку. И тут судьба послала ему Крушельницкую. Они работали три месяца и все это время она не снимала костюма Чио-Чио-сан. В конце мая того же года опера "Мадам Баттерфляй" стала, благодаря Соломии, триумфально знаменитой. Это и до сих пор считается чудом в музыкальном мире.
Но разве только Пуччини остался благодарен ей? Великий Артуро Тосканини, которого называли дирижером всех времен и народов, писал ей вдогонку, что театр без нее лишен поэзии. За Соломию Крушельницкую соревновались не только мужчины, но и ведущие оперные театры мира. Даже целые страны ревностно спорили, кому из них принадлежит Соломия. Украинцы гордились — как своей, поляки ревновали — почему она мало поет на польском? А певица к этой ревности относилась спокойно. Могла себе это позволить, потому что, кроме родного, знала еще шесть европейских языков — могла петь, на каком хотела.
Замуж она вышла все-таки по любви. Говорят, что это было так.
Как-то Крушельницкая должна была выступать в Неаполе. А именно тогда проснулся вулкан Везувий. Воздух в городе стал вреден для ее горла, и врачи запретили петь. Театр понес убытки, и на Соломию подали в суд. Благодаря адвокату Чезаре Риччени она выиграла процесс. Через несколько лет они с Чезаре женились — в Аргентине. Эта страна боготворила артистку. Когда аргентинцы праздновали 100-летие независимости, именно ее пригласили петь национальный гимн.
Замужество для Соломии не было поиском крыши над головой или чего-то подобного. Даже виллу в Виареджо — родном городе мужа, она за несколько лет до бракосочетания купила сама. Где они и жили счастливо. Там сейчас музей.
Чезаре был старше ее всего на 4 года. Умер рано, в 1938-м. Позже Саломея рассказывала, что это был единственный мужчина, которого она любила. Детей у них не было. После смерти Чезаре Италия стала для Крушельницкой пустой. Летом 1939 года она получила визу и поехала в гости на родину.
Этоо было красивое возвращение: Соломия приехала утром. Все еще спали. Она запела посреди двора — чтобы их разбудить.
Гостевание дома казалось счастливым, но закончилось лето и началась Вторая мировая война. В том хаосе было непросто вернуться в Италию. Вскоре во Львов вошла Красная Армия. А зимой 1940-го Соломия сломала ногу, и переезд еще более осложнился. Потом пришли немцы, потом снова красные.
Ее пригласили преподавать во Львовской консерватории. Сохранилась приметная характеристика Крушельницкой, написанная парторгом консерватории 16 апреля 1948 года. Там сказано: "Бывшая знаменитость... бывшая оперная певица, бывшая итальянская подданная. Имеет недвижимость в Италии. Во время войны оставалась в г. Львове и нигде не работала. Политические взляды неясны. В общественной жизни консерватории никакого участия не принимает. Как педагог, потеряла необходимый для вузовского преподавателя уровень. Как воспитатель — аполитична. Желателен перевод на пенсию".
На пенсию Крушельницкую не отправили, но демонстративно не спешили признавать: великая певица не была ни народной, ни даже заслуженной артисткой Украины, а только "заслуженным деятелем искусств".
На ее могиле, на Лычаковском кладбище во Львове — юный мраморный Орфей с лирой. Как известно, мифическому музыканту Орфею нельзя было оглядываться назад, на то, что он любил. А Орфей все-таки оглянулся.
1872, 23 сентября — Соломия Крушельницкая родилась в Билявинцах на
Тернопольщине. Впоследствии семья переехала в село Билла. Отец,
греко-католический священник отец Амвросий, имел двух синовей и шесть дочерей
1893 — окончила Львовскую консерваторию
1893–1896 — училась в Милане (Италия) и Вене (Австрия)
1896 — начало оперной карьеры (1897 — Одесса, 1898–1902 — Варшава, 1902–1903 —
Петербург, Париж, 1904–1905 — Рим, неоднократно — Милан). Карьеру завершила,
когда ей было немного за сорок. Потом выступала только в концертах
1903 — после смерти отца купила для братьев и сестер дом во Львове, ул.
Крашевского (в настоящее время ее имени)
1910 — вышла замуж за Чезаре Риччени. Супруги поселились в Италии, в местечке
Виареджо, где Чезаре перед тем дважды избирали мэром
1939 — поселилась во Львове, на улице Крашевского, в вышеупомянутом доме,
который впоследствии реквизировала советская власть; певице оставили четыре
комнаты, где в настоящее время ее музей
1948 — получила советское гражданство. Ее виллу в Виареджо между тем без ее
ведома продали советские адвокаты
1949 — последний концерт Крушельницкой во Львове
1951 — присвоено звание "Заслуженный деятель искусств УССР"
1952 — получила звание профессора Львовской консерватории, 16 ноября умерла от
рака горла
Похоронена на Лычаковском кладбище во Львове
1 
35413
Комментарии